Хороша та книга, которая снова и снова будет помогать переосмысливать собственные жизненные ситуации. Возвращаясь к уже прочитанному произведению, мы можем заметить оставленные ранее без внимания смыслы и научиться лучше понимать поступки не только героев, но и окружающих нас людей. Разберем пять книг, в которых всегда можно найти что-то новое и актуальное здесь и сейчас.
1. «Консуэло» (1843 год), Жорж Санд
Классический роман французской писательницы, несмотря на обилие философских отступлений, легко воспринимается в любом возрасте. Пока юные читатели наслаждаются честной, отважной и доброй певицей Консуэло и её любовной историей, взрослые могут поразмыслить над такими непростыми темами, как истинное искусство, религия, предательство и революция. Интерес к произведению возрастает благодаря появлению некоторых исторических личностей. В их числе — композитор Йозеф Гайдн и итальянский композитор и педагог Никола Порпора. И ещё «Консуэло» показывает культуру Италии, Чехии, Австрии и Пруссии середины XVIII века.
«Растения созданы, чтобы произрастать на одном месте, люди же — чтобы двигаться и общаться друг с другом. Будь я цветком, я хотела бы расти в этом цветнике — здесь хорошо, но я женщина и не желала бы жить в келье, запертая в каменной громаде».
2. «Поющие в терновнике» (1977 год), Колин Маккалоу
Эта книга о несчастье. В полвека, описанного в саге, вошёл рассказ о трёх поколениях семьи Клири. Мы начинаем с нелегкого детства главной героини Мэгги, изучаем её общение с родителями и братьями, проходим все этапы становления личности. Вместе с ними переживаем счастье и горе, рутину и минуты спокойствия. А затем наблюдаем, как это влияет на судьбу девушки и её отношения с собственными детьми. Маккалоу все время ставит персонажей перед жестоким выбором, по правильному ли пути идут герои — решать вам.
«Каждый поёт свою песенку и уверен, что никогда мир не слышал ничего прекраснее. Неужели ты не понимаешь? Мы сами создаем для себя тернии и даже не задумываемся, чего нам это будет стоить. А потом только и остаётся терпеть и уверять себя, что мучаемся не напрасно».
3. «Унесённые ветром» (1936 год), Маргарет Митчелл
От прочтения исторического романа-эпопеи возникают весьма неоднозначные чувства. На протяжении 12-ти описанных лет Скарлетт О’Хара то влюбляет в себя читателя своей силой воли и безграничной заботой о родных, то эгоизмом и алчностью заслуживает его ненависти. Любовная драма, гражданская война и дальнейшее восстановление Юга, размышления о прислуге и ценности родного края — лишь малая часть поднятых в книге проблем, умело заправленных уместным юмором.
«И предупреждаю вас — я вовсе не так добр. Я соблазняю вас шляпками и разными безделушками и толкаю в пропасть. Постарайтесь не забывать, что я ничего не делаю без умысла и всегда рассчитываю получить что-то взамен. И всегда беру своё».
4. «Анна Каренина» (1877 год), Лев Толстой
Немалая часть аудитории знакомится с известной на весь мир историей лишь в интерпретации режиссеров, а зря! Мораль «сей басни» весьма разнообразна — с каждым прочтением вам будут открываться всё новые детали повествования, черты героев и посылы автора. Сюда органично вписываются быт и нравы столичной и провинциальной жизни, размышления о вечном и настоящем человеческом счастье. Можно сказать, что здесь нет главных и второстепенных персонажей, «плохих» и «хороших». Все они — личности со своими принципами убеждениями.
«Он старался вспоминать лучшие минуты с нею, но эти минуты были навсегда отравлены. Он помнил ее только торжествующую, свершившуюся угрозу никому не нужного, но неизгладимого раскаяния. Он перестал чувствовать боль зуба, и рыдания искривили его лицо».
5. «Блокадная книга» (1977), Даниил Гранин и Алесь Адамович
Эту книгу не просто читать, не говоря уже о том, чтобы перечитывать. Но к ней стоит возвращаться. Реальные истории обычных людей, оказавшихся в заточении почти на 900 дней — тяжелейшая документальная хроника с воспоминаниями блокадников. Дневники, написанные в то нелёгкое время, и рассказы ветеранов расскажут о грудном ребёнке, пьющем молоко лежащей рядом мертвой матери, голодной семье, которой предстоит съесть собственных домашних животных, ну и, конечно, неизвестном прохожем, помогающем встать упавшему от бессилия человеку. Читать это горько и больно, но книга стоит того, чтобы к ней возвращались.
«Он сидел в вестибюле, не топившемся, холодном. Человек этот было малограмотный, но убежденный, всем малодушным он говорил: „Да неужели мы Ленинград отдадим? Мы никогда не отдадим“. А сам затягивал пояс туже и туже, худел и худел. Принимал анализы, выполнял свои обязанности и всех ободрял: „Подождите еще немножко! Отстоят Ленинград. И все мы будем живы“. И вот однажды сотрудники пришли: что-то Соловьева не видать? А он как сидел на своем посту на табуретке, так и умер. Так и умер, крепко веря в обязательную победу, в то, что Ленинград обязательно освободят».